[indent] Очередная команда об очищении застает санитара прямо в «Утопленнике». Поначалу, кажется, что день выдался почти пригожим: капли дождя отбивают монотонный, ровный ритм по улицам Элизиума, создавая собой подобие белого шума; небо затянуто плотной пеленой облаков; везде гуляет прохлада,  а сквозь стекла веранды пробиваются желтые отблески фонарей. И всё это там, — далеко, — за окном. Не достанет. А здесь, в таверне, сухо, тепло и, вполне себе, уютно. То тут, то там доносятся обрывки чужих разговоров: «Слышали? У одного лунатика тайник обчистили недавно и поделом ему, лучше прятать надо» или «Вот это да! Поиздевался кто-то над алхимиком, даже стекла повыбивали. Что же он теперь будет делать?». Но все эти шепотки проходят мимо кобеля, сливаясь в один единый комок звуков. Его совсем прикемарило от этого ленивого спокойствия, от равномерного мягкого электрического света, безопасности и возможности не думать ни о чем на свете. И здесь, сидя в отдаленном углу, Икар думает, что с удовольствием провел бы так оставшуюся ему вечность. Что ж, тем хуже для него – в этом городе нельзя расслабляться. Резкий сигнал радара бьет по слуховым каналам, заставляя вздрогнуть и подскочить, едва не перевернув стоящую рядом пинту собачьего пива. А потом… «Такса. Падальщик. Лапы короткие, тело длинное, морда особенно наглая. На шее красная бандана.  Обычно обитает около…» — его новообретенный хозяин рокочет штробасом из глубины подсознания и прерывается на полуслове, не успев окончить мысль.

[indent] Спустя мгновения, он оказывается на улице, бросив с кислой миной слова прощания Питу и получив в ответ короткий кивок и всепонимающий взгляд тёмных глаз. Под лапами неприятно хлюпает и чавкает. Чавкает смачно, с чувством, как хищник, погрузивший клыки в брюхо жертвы и по куску отрывающий от неё плоть. Фонари с характерным гудением начинают часто мигать, и от всего этого возвращается паранойя. Санитару видится, будто в отражениях луж и стекол пустых домов, бесформенные тени затевают свои безумные игры и пляски. Элизиум наблюдает за ним, с нетерпением потирает ладони, ждет, когда верный слуга соберет кровавую жатву. И пока его стимул — оставаться в живых, волю города придётся исполнять. Вместе с этим приходит запах стухших пищевых отходов. Логично предположить, где стоит начинать поиск любого падальщика, поэтому сквозь петляющие переулки Икарус держит путь прямиком в Нижний город. 

[indent] Что-то маленькое и черное мелькает за поворотом. Икар бросается следом с места в карьер, как только сигнал усиливается на долю секунды, но затем все так же внезапно затихает. Не тот. «И что сегодня творится с этой чертовой штуковиной?» — отдается раздражением в сознании. Перед ним оказывается не особо дружелюбного вида ягдтерьер. Если издалека в полумраке его и можно спутать с предметом розыска, то вблизи разница становится очевидна: незнакомец крупнее, короче и явно более бородатый.

[indent] — Э, извините, — произносит дворняга, смотря на встреченную им собаку сверху вниз и чуть склонив голову набок. Он нервно поджимает хвост, оглядывается по сторонам. Размеренно пищащий радар с потрохами выдает его цели. — Вы тут таксу не видели? У него на шее еще это… Повязка красная.